КИНОрецензии

В определённом смысле можно сказать, что творчество и самовыражение Тодда Филлипса растёт по экспоненте. После довольно бездарной попытки прикоснуться к теме мировой торговли оружием в фильме "Парни со стволами" 2016 года, зарекалась больше никогда не смотреть его фильмы. Подача Филлипса оказалась настолько неудачна, непродуманна и наспех слизана у других режиссёров — откровенный плагиат в том числе с "Оружейным бароном" Эндрю Никкола 2006 года по всей картине местами рикошетит, местами прошивает навылет. Такое можно смотреть только на быстром скроллинге, до того история в мелочах и главном напоминает картину Эндрю Никкола. Кроме всего прочего, Тодд Филлипс работая с такой серьёзной темой, берёт в кадр тех актёров, которые своей инфантильной подачей обесценивают весь возможный серьёзный авторский посыл картины. И там где у Эндрю Никкола великолепная актёрская подача Николаса Кейджа и Джареда Лето вызывает переосмысление и катарсис. У Тодда Филлипса его "выдуманные" мега-торгаши вне всякой харизмы ключевых персонажей от Джона Хилла и Майлза Теллера транслируют лишь дешёвый бесцветный кич повседневности и определённое руководство к действию, которое в такой взрослой теме смотрится как минимум нелепо и как максимум не в меру брутально. Плюс ко всему этот режиссёр захотел, и сделал это без особого чувства меры, погреться в лучах культового шедевра Брайана Де Пальмы: топорно встроенные цитаты из картины "Лицо со шрамом" подходят фильму Тодда Филлипса не более, чем все те актёры, которых он утвердил на главные роли. Возможно, это не его ниша — заигрывать с такой холиварной сложной тематикой. И этот не в меру эклектичный замес из комедии, криминала и драмы не спасла даже эпохальная вещь от Л. Коэна "Everybody knows" в титрах фильма. Сложилось особое впечатление, что Филлипс на протяжении всей картины 2016 года играл с конструктором, детали и комплектующие которого банально не сошлись "на скрутке" между собой. Воплощение его истории такое неудачное, а калька с других картин снята так бездарно — про такие фильмы обычно, печально иронизируя, бегло шутят: Замах на три рубля — удар на полкопейки.

Значительно лучше и удачнее, — а точнее в самую десятку, — Филлипс ударил в качестве одного из продюсеров в картине "Звезда родилась" 2018 года — возможно, жанр музыкальной драмы ему тогда оказался много роднее и ближе. И тот классный тюнинг, который создатели осуществили в режиссёрском дебюте Бредли Купера, снявшегося в том числе в главной роли, стоит многого. Фильм был номинирован на восемь премий "Оскар 2019", в том числе в категориях "Лучший фильм", "Лучшая мужская роль" (Бредли Купер), "Лучшая женская роль" (Леди Гага). Картина вышла настолько стильной, динамично-отвязной и одновременно очень трогательно-тёплой — словно каждый из причастных к процессу её создания вложил в эту ленту частичку своей души. История сложных взаимоотношений двух супругов знаменитостей (Джексона Мейна и Элли Кантри) перенесена на экран нереально круто и необычайно глубоко. Словно аккорды их совместных песен, идущие от самой души, — картину 2018 года пронизывают и украшают различные слоганы, самые значимые из которых Тодд Филлипс изящно и грамотно заберёт в свою следующую ленту 2019 года. "Талантливые люди есть везде. Каждый в своём роде талантлив. Но когда тебе есть что сказать, да так чтоб остальные стали это слушать — это совсем другое дело. Для этого мы появляемся на свет, чтобы сказать людям что-то своё".

Что можно сказать о "Джокере" Тодда Филлипса, если попытаться бегло дать сквозную характеристику этой картине?.. Маленький шедевр и фильм-откровение, снятый настолько талантливо, веско, ярко и смело!.. У меня не осталось никаких сомнений в таланте непосредственно этого режиссёра. Великолепный трансформ его творчества очевиден.

Возможно, Филлипс наконец-то нашёл ментально близкий себе жанр социальной драмы, в котором он может сказать всё самое главное и ключевое на привычном ему языке кинематографа. И сделал он это в данной ленте в трёх категориях — в качестве сценариста, режиссёра и продюсера, от самой своей взрослой души и постепенно наработанных профессиональных навыков.

Дело во мне? Или весь мир сходит с ума? Именно такими вопросами задаётся на протяжении всего фильма начинающий комик в исполнении мега одарённого Хоакина Феникса, вытянувшего всю основную закладку картины на своих плечах. Не особо хочется говорить банальные вещи, но как свидетельствуют многие отзовики: обладая от природы и без того субтильным телосложением, актёр изнурил себя во всех смыслах и сбросил 24 кг для этой сложной и глубокой роли.

Главный герой картины очень хочет стать стендап-комиком, который послан нести радость и смех в этот холодный мрачный мир и непосредственно людям. Тогда почему же ему постоянно так хреново и от того, и от другого?.. И от людей, и от всего мира?..

Милый, артистичный и обаятельный, Артур живёт с больной матерью в скромной квартире ужасного здания захудалого района. Очень талантливый и пластичный в своих пантомимах, скромный, человечный, ранимый и способный на самопожертвование, — он смотрится особенной "белой вороной" в этом своём чувстве вынужденного долга в тех бедных кварталах, где ему приходится выживать и соглашаться буквально на всякую работу от аниматора на детских праздниках до принадлежности к тем категориям сомнительных граждан, которые "всухую" пиарят на улице щиты модных проектов.

К слову сказать, действие "Джокера" медленно и депрессивно разворачивается в мрачном городе Готэме в начале 1980-х годов в декорациях грязных подворотен, расписанных размашистым граффити.

Артур Флек — это начинающий комик и коренной житель Готема, втайне как и все его коллеги мечтающий стать знаменитым.

Босс клуба "Ха-ха", в котором подрабатывает Артур Флек, изощрённо и на все лады дразнит его придурком и лжецом. И все эти словесные "затрещины" абсолютно не оправданы и не заслужены. Просто нужно же на кого-то по инерции спускать весь гнев неудачно прожитого дня. И "как обычно" терпеть и внимать — это горький удел слабых и беззащитных.

Нужно отметить, что Артур по складу своего ума и нетривиального воображения всё время пребывает в мире своих фантазий и личных переживаний. И в этом он в том числе особенный. Такой себе метафорический князь Мышкин по Достоевскому, депрессивно и брутально заточенный под серьёзный криминал.

Артур в ключе своей работы долго готовится выступать в больших клубах, в которых каждый вечер привычно пиарят плоские шутки с навязшими клише истрёпанных афоризмов. И он не социопат в полном смысле этого определения. Тодд Филлипс вне всякого линейного изложения затронул ещё одну тонкую струну своего сюжета. Артур — это лучшее, что есть в этом мире. Это вечный ребёнок, влекомый своими бесконечными утопическими идеями стать знаменитым и сказать что-то своё этому миру. Он особенный — и оттого отвергаем. К чему это приведёт впоследствии — спойлер и интрига сюжета, которую хочется здесь таковой и оставить.

Непохожесть Артура — эта главная фишка данного персонажа. Она грамотно подкрашена личным обаянием ключевого героя и двусмысленностью (изначальной мотивацией) героя Флека. И в его именно случае то, что можно выгодно сублимировать в профессию, не очень "удобно" переживать каждый день в обычной жизни — ему тошно и горько от всего, что с ним происходит.

К слову сказать, рядом с ним не всегда комфортно находиться, потому что он весьма странный: чем-то похож на фрика и не совсем психически здоров.

Приступы вынужденного смеха Артура, которые всё время мучают и душат его до спонтанного перехвата дыхания — отнюдь не дань профессии клоуна. У него такая болезнь, возможно, отчасти перешедшая от сентиментальной больной матери, которая в надежде на лучший исход своим страданиям пишет безответные письма "I need you help" тому, кто "как обычно" это случается в жизни, обманул её на скромном пути статичной прислуги. Артур, гипотетическая жертва этого давнего обмана, по причине которого, собственно, он и появился на этот обдолбанный свет, в котором ему приходится жить, работать и пытаться любить. Хотя истинную причину своего появления ему придётся узнать впоследствии самому и это станет ещё одной отправной точкой его брутального сумасшествия и мрачной агрессии.

You don't listen, do you? I don't think you ever really hear me. You just ask the same questions every week. «How's your job?» «Are you having any negative thoughts?» All I have are negative thoughts.(с)

"Всю свою жизнь я не знал, существую ли я на самом деле. Но я существую. И меня начинают замечать".

Жёсткий отпор и вынужденная дань справедливости, суть которой Артур придумает сам — это то, что станет смыслом личного кича, единственно достойным пристального внимания в том числе в его виртуозном исполнении. И, увы, "как обычно" это случается в жизни, все свои врождённые таланты Артур воплотит не на профессиональной сцене, — превратив постепенно весь Готэм в одну большую сцену, на которой развернётся главная кровавая драма города.

Классно поставленный по сценарию танец с пистолетом, который ввиду своего сложного анамнеза Артуру носить ни в коем случае нельзя, задаст основное напряжение "Джокеру". И замечать его работу начнут именно в свете того бардака и захлестнувших город беспорядков, к которым в том числе приведёт спонтанный криминал Артура Флека в первой части картины.

К слову сказать, в сюжетной канве "Джокера" Тодд Филлипс изощрённо обыграет это самое "как обычно" настолько сильно и глубоко!.. Очень сложно удержаться от спойлеров в этой статье, особенно учитывая тот факт, что сам постер к фильму отчасти и является этим очевидным мощным спойлером.

По расхожей метафоре комик должен быть смешным, а его герою муторно и тошно от всего, что он видит вокруг. Улыбка в тех реалиях, где он проживает и работает — это скорее что-то нелепое, нежели искреннее приветствие открытой искренней души. Да и зачем ему эта открытость, если за неё можно получить "заслуженный" удар под дых. Маска — вот то, что на самом деле станет его альтер эго и мощным щитом, с помощью которого можно дать отпор этому миру, раз уж заветная мечта стать знаменитым в своей любимой профессии таковой и остаётся.

Нужно отдельно отметить, что в талантливом воплощении "Джокера" у Тодда Филлипса вышло не руководство к действию или призыв всё крушить и ломать. Эта тщательно продуманная и виртуозно воплощённая социальная драма — особая вертикаль творчества Филлипса, которое ценно само по себе в контексте этой картины, даже если режиссёр по субъективным причинам больше не вернётся в эту тему.

Когда собственная жизнь, закольцованная множеством болезненных ассоциаций, сама по себе становится ассоциацией и лишь убегающей самой от себя тенью на стене. Когда всякая яркая эмоция, особенно смех, причиняет острую нестерпимую боль. Когда твоя единственная возможность сказать что-то внешнему миру, а главное — быть в нём услышанным — это нарочитая агрессия, тотальная жестокость и эпатаж броского криминала.

Когда внутренний голос на грани нервного срыва буквально разрывает на части. Голос и горечь случившихся маленьких и больших катастроф реалий Артура Флека. Вот тогда-то на сцену выходит самый изощрённый и одиозный псих с тем личным сценарием, который отыграется в "Джокере" 2019 "на разрыв аорты".

На самом деле в первую очередь этот изначальный сценарий генерируется именно в голове этого самого психа согласно принципа ленты Мебиуса. И как не крути "сам" эту последовательность, всё равно не понятно, откуда что берется. На то и есть врачи, а в частности, психиатры, — с ними этот тихий и задумчивый невростеник, склонный ко всяким спонтанным странностям, познакомится ближе обычного. Именно им он покажет свои личные дневники с постепенно набирающим свой смертельный потенциал слоганом: Dnt! Правда, покажет совсем ненадолго. Потому что все социальные службы, ориентированные изначально на такую прослойку населения малоимущих, вскоре закроются от недостатка финансирования. У Томаса Уэйна, нового кандидата и лидера Готэма иные планы по поводу этих тотальных неудачников, как он окрестил их в своей предвыборной программе новой и непременно лучшей жизни. И здесь очень подмывает горько пошутить в основную тему картины и дать определённый парафраз: Хочешь рассмешить клоуна — расскажи ему о своих планах. Ведь ту условную бешеную собаку, которую спустит с цепи многоуважаемая элита этого города (ибо все остальные в их глазах лишь пыль под ногами звёздных оттисков этих следов) остановить будет невозможно. Тот спонтанный манифест и жёсткий криминал, который даст от себя Артур — а он до самых чёртиков устал терпеть этот беспредел — подхватит впоследствии весь Готэм. Безумие митингов и перевёрнутый кверху дном город — вот что станет принципом заявить о себе Джокером и показать значение этой карты именно в таком раскладе.

На вечернем шоу Франклина Мюррея (в исполнении Роберта Де Ниро), долгое время бывшим искренним кумиром Флека, Артур одиозно и веско зачитает этой системе, против которой он впоследствии выступит на доступном ему языке, вполне линейные вещи. Из своей книги шуток он даст во всеуслышание самый главный афоризм вечера — броская шарада об убийстве трёх парней в подземке обернётся кровавой трагедией на всех уровнях её вещания.

К слову сказать, в "Джокере" Тодду Филлипсу удалось виртуозно перетасовать несколько тем и разыграть эту карту в очень интересной альтернативе многих возможных вариантов и комбинаций.

У режиссёра в 2019 году вышла очень тяжёлая и депрессивная картина со многими ощутимыми подтекстами. Трагедия личности и трагедия общества в линейной последовательности от частного к общему показана Филлипсом так ярко и так глубоко, — этот знаковый сценарий его личного восприятия реалий, доведённый до совершенства воплощения и интернациональный по глубине авторской подачи, цепляет до самой глубины души.

И здесь буквально пара слов о технической стороне вопроса.

На протяжении всей картины притязательный вкус требовательного зрителя радует великолепная операторская работа Лоуренса Шера и балует воображение, создавая нужное напряжение по сюжету картины, очень атмосферное музыкальное сопровождение исландского композитора Хильдур Гуднадоттир (эта талантливая виолончелистка известна по работе над мини-сериалом "Чернобыль"). Тот низкий регистр виолончели, который всю первую половину картины задаёт особый тон происходящему на экране, словно постепенно рвёт особые струны души зрителя и разворачивает в иную вертикаль драму души самого Артура Флека.

Особое мерцание света, которое уместно применил Лоуренс Шер во второй части картины, постепенно увеличивает особый градус переживаний Джокера, словно в сознании Артура один за другим накаляются и перегорают светодиоды его истерзанной души.

Мрачный и тягучий депрессив, словно зыбкая трясина, медленно затягивает зрителя в особое настроение "Джокера". С одной стороны, эта картина далеко не для каждого зрителя. С другой, — что удивительно для такого жанра, фильм стал одним из лучших в истории проката студии Warner Bros.

И в завершении по поводу уместного заимствования смежной истории другого режиссёра. Ведь некоторые фаны Кристофера Нолана, судя по отзывам в сети, в полном смысле этого понятия ожидали приквел к неонуару "Тёмного рыцаря" 2008 года в "Джокере" Тодда Филлипса 2019 года.

В общем и целом, преемственность персонажа Джокера Кристофера Нолана в исполнении мега талантливого Хита Леджера слышна и очевидна. Тодд Филлипс, работая совсем в другом жанре, искусно предложил от себя вдумчивому зрителю мрачную историю становления Джокера в качестве главного антагониста Бэтмена именно в ключе того, как он видит потенциальное развитие этой саги. В картине Тодда Филлипса сохранены многие имена собственные аутентичной истории Кристофера Нолана, вплоть до бережного сохранения реквизита. И как бы то ни было, Филлипс, пусть даже не умышленно, сохранил определённый "подстрочник" вселенной Нолана. Вагон поезда, в котором разворачивается главная эмоциональная драма Джокера, так похож на тот поезд, который построил малоимущим отец маленького Брюса — будущего Бэтмена, безмолвного стража и бдительного защитника его родного Готэма. На мой скромный взгляд, это и есть особая развилка сюжета Тодда Филлипса и его личная комбинация многих альтернативных вариантов не случившихся событий.

Однако следует резонно заметить, что отличие именно в типажах этих двух Джокеров разительно и недвусмысленно.

Хит Леджер с высоким классом своей актёрской подачи из экранизации Кристофера Нолана — это яркий циничный психопат, показывающий свои фокусы в основном в контексте "чернухи". Взвинченный, нервный и накрученный до истеричной харизмы своего персонажа, Хит Леджер в этой роли просто выжал весь возможный потенциал из своей профессии очень сильного и глубокого актёра. В "Тёмном рыцаре" его Джокер это самый главный антагонист Бэтмена, играющий практически вслепую. Перманентный отчаянный псих одиночка, в состоянии постоянного аффекта не чувствующий боли и действующий вне всякой логики, он мечтает видеть весь мир в огне. Джокер тащится от убийства и насилия. Он махровый анархист и носитель хаоса; абсолютное зло, от которого стонут все те, кто играет по правилам. Джокер от Кристофера Нолана — это персонаж, выбирающий в случайные сообщники в том числе параноидальных шизофреников. И он знает наверняка: единственно разумный способ выжить в этом мире — это играть вне всяких правил. Ибо кодекс чести цивилизации — всего лишь слова или мотив бороться за титул сильного и светлого (а эти два понятия в свою очередь очень сильно перемешаны), тотально и диктатично сметая при этом слабого. Слишком много власти для одного Джокера — это потенциальное безумие и террор для других. Примерно такой слоган поставил от себя режиссёр в своём "Тёмном рыцаре" 2008 года. И как бы то ни было, Тодд Филлипс в своём Джокере, условно врезаясь в эту арку, существенно смягчает удар в метафоре своего персонажа.

Что хотели сказать от себя оба режиссёра на языке крылатых афоризмов кинематографа, пусть каждый зритель ответит себе сам — ибо так интереснее расцветают эти два типажа. Могу от себя лишь скромно добавить в контексте беспощадно брутального персонажа Хита Леджера: в любом случае по расхожей метафоре хочется искренне и немного наивно верить, что самая тёмная ночь всегда бывает именно перед рассветом. Порой, правда недостаточно хороша и люди заслуживают того, чтобы их вера вознаграждалась.

Ко всему прочему, у Джокера Тодда Филлипса закономерно вышло два направления, верх и низ, этой условной карты.

С одной стороны вышло, что зрители, как ни странно, могут с удовольствием поглощать намного более сложные фильмы, чем боевики и комиксы — кассовый успех картины это недвусмысленно доказал.

С другой, и это достаточно веская причина остерегаться проката таких картин, — визуализация той клоаки и тотальной несправедливости на подсознании вдумчивого зрителя подталкивает ко многим рассуждениям. И в определенном смысле совсем неудивителен тот факт, что господин Мединский отнёсся к "Джокеру" Филлипса, мягко говоря, крайне недоверчиво, в критическом отзыве к этой картине усмотрев неоправданное количество насилия на экране. То есть по его культурным соображениям ласкать взгляд более щадящими сюжетами и транслировать на экране лакировку действительности — вот то, чем должен заниматься мировой кинематограф в своём возможном потенциале значимых картин. Только он в свою очередь изящно умолчал и по меркантильным причинам не захотел дать ответ на вполне линейный вопрос.

Что получит то общество, которое игнорирует одиночку и обращается с ним как с мусором?!.

На этот вопрос Тодд Филлипс ответил достаточно чётко, ясно, глубоко и самобытно в контексте своей профессии.

Вне всякого сомнения, режиссёру удалось создать достаточно мрачный, депрессивный и крепкий психологический триллер с целевой аудиторией 18+ в категории R. Очень сильная драма, достойная не одного пересмотра с закономерно сильным послевкусием и нужной рефлексией вдумчивого зрителя.

США, продолжительность — 171 мин,
жанр — кинематографическая элегия дерзкого преступления, динамичной погони
и свистящих пуль
слоган: "A Los Angeles crime saga"

После того, как первый охранник уткнется лицом в пол под оглушающий треск автоматных очередей, вся жизнь изменится. После того, как под шквалом грубой нецензурщины, в разъем металлической двери будет установлен последний запал, она вновь завернет из скучной обыденности в привычное русло. Легкое прикосновение к детонатору, оглушительный всплеск взрывной волны — трехстворчатый стальной Голиаф уже валится на спину, открывая чужому взору стопки вожделенных купюр — и именно с этого момента, начинается очередная Игра. Ее правила просты и установлены задолго до появления очередных участников: один должен бежать, другой — догонять. И тут уже ничего не попишешь- правила есть правила: не останавливаться, не оглядываться назад — вперед, вперед и только вперед, презрев боль от ран, позабыв об усталости и перестав внимать порывистому ритму сердечных сокращений и безумным приливам адреналина. Для многих в этой погоне проходит целая жизнь: в коротких передышках между бешеной работой мышц, они обзаводятся друзьями, семьей, которые тотчас разлетаются в разные стороны, стоит им вновь побежать. В этой бешеной погоне они стареют и обзаводятся мафусаиловыми бородами — несмотря на зачатки склероза, подагру и ноющую боль в пояснице, все равно продолжая отчаянно бежать в сторону своего собственного заката. Усталость заполняет тело, подобно тому, как каждый вдох наполняет легкие кислородом, а ноги начинают путаться в золотистом песке, призывая на минутку присесть у кромки воды и перевести дух. Но нельзя: финиш наступит лишь когда один из участников навечно уткнется носом в этот песок, а покинуть Игру можно лишь находясь в просторном черном мешке. Уж таковы ее жестокие Правила.

Посмотрите на дату выхода фильма и мысленно отмотайте время почти на 15 лет назад: именно тогда, в самом начале 80-х, у будущего сценариста, продюсера и режиссера Майкла Манна впервые возникла идея постановки, которая бы взяла классическую сюжетную схему про полицейских и воров и спустила ее с голливудских небес на грешную Землю. Обладая энциклопедическими познаниями из жизни криминального мира, почерпнутыми из общения с настоящими уголовниками и некиношными полицейскими, Манн с тоской глядел на большой экран, где каждый второй служитель закона был если не "Буллитом", то "Грязным Гарри", а образы тех, кто проникает в дома простых смертных с целью личной наживы прочно потонули в океане сентиментальных клише, в которых под каждым соседским кустом обязательно прятался собственный Шервудский Лес. Первая попытка сблизить и кино с реальностью не увенчалась успехом: поставленный Манном в 1981 году по воспоминаниям бывшего домушника Фрэнка Хохаймера, фильм "Вор" остался практически незамеченным широкой публикой. И именно это обстоятельство заставило Манна не спешить с реализацией своей более глобального замысла: фильма, который бы показывал преступление не с одного единственного ракурса (как в "Воре" — глазами профессионального преступника-рецидивиста), а комплексно, т.е. — под разными углами обзора. Первый вариант сценария такого фильма был закончен еще в 1983 году, но был сразу же отправлен его автором в верхний ящик стола: в те годы, Манн был слишком занят работой на телевидении, в качестве исполнительного продюсера, курируя такие значимые полицейские телесериалы 80-х как "Криминальная история" и "Полиция Майами: Отдел нравов" Более того: получив множество пинков от людей, считающих себя профессиональными критиками за излишнюю холодность режиссерского стиля "Вора", он вообще решил ограничить свое участие в проекте лишь ролью сценариста. Однако, ожидание было слишком долгим, и в 1989 году он поставил для телеканала NBC своеобразную пра-"Схватку": под названием :"L.A. Takedown" и с подозрительно знакомым тэглайном: «Hanna is the cop and the HEAT is on...». Да, да Вы не ослышались: герои этого телефильма даже носили те самые имена, которые спустя всего 6 лет прославят их более высокобюджетных потомков: Винсента Ханну, Боско, Майкла Черрито, Иди, Криса Шихерлиса, Уэйнгро. Однако, эта телепостановка смогла лишь окончательно убедить Манна, что данный сюжет заслуживает гораздо более эпического размаха, бюджета иных пропорций и участия актеров другого уровня профессионального мастерства. И после того, как в 1992 году его вольная экранизация куперовского "Последнего из могикан" собрала хорошие кассовые дивиденды, теплые слова людей, считающих себя профессиональными кинокритиками и даже премию "Оскар", Манн получил от голливудских боссов полный карт-бланш и наконец смог приступить к съемкам фильма своей мечты, в итоге превратившегося в легендарную "Схватку".


Основное правило: никогда не имей в жизни ничего, что бы ты не смог бросить в течение
тридцати минут — если запахнет жаренным. (Нил Маккоули)

За 12 лет, отделяющие момент дописывания предварительной версии сценария и время его окончательной кинореализации, сценарная основа фильма продолжала жить своей жизнью. Можно смело утверждать, что если бы Манн все-таки решился осуществить постановку "по горячим следам", мы бы увидели совсем иную картину: не такую глубокую и не столь исчерпывающую, что после нее хочется сразу же подвести финальную черту, упомянув всех ее последователей лишь в маленьких сносках и примечаниях. Даже пребывая в письменном столе режиссера, кипа сценарных листов продолжала впитывать в себя колоритные образы и хлесткие фразы из всех проектов, над которыми Манн работал на продюсерском поприще, в 80-х (в частности, знаменитая фраза Винсента Ханны, адресованная любовнику своей жены: "Ты можешь спать в моем доме, можешь тра@ать мою жену, но ты никогда не будешь смотреть мой телевизор", 10 годами раньше вылетела из уст другого манновского персонажа — лейтенанта Майка Торелло, одного из главных героев "Криминальной истории"). И если за раскрытие образов полицейских в будущем фильме отвечала кропотливая проработка телегероев вроде того же Торелло или Санни Крокетта , то уход за "обратную сторону реальности" Манну обеспечила дружба с реальными анитигероями современного общества вроде бывшего профессионального грабителя Эдварда Банкера (сыгравшего одну из ролей в дебютном фильме Квентина Тарантино "Бешеные псы" и впоследствии ставшего популярным автором криминальных романов), которого режиссер задействовал в своей картине в качестве "консультанта". И маниакальное стремление режиссера, "што б все было как в жизни" принесло свои плоды: профессиональные грабители у Манна напоминают настоящих волков, а не по-голливудски стриженных пуделей. Входя в незнакомое помещение, они быстро осматриваются, просчитывая в голове пути для возможного отступления, говорят лаконично нарубленными фразами (в противовес традиционной киношной словоохотливости), быстро, по-тюремному поглощают пищу в закусочных, не забывая при этом пристально поглядывать на входную дверь. Фильм Манна — это портрет явления, нарисованный тонкими мазками жирных деталей, в которых даже задремав пьяным на чужом полу, профессиональный уголовник не забудет положить под голову пистолет, равно как и опытный полицейский, застыв перед входом в незнакомое помещение, первым делом машинально проверит обойму. Они так похожи друг на друга, их единственный бог — Инстинкт Самосохранения, их реакции отработаны годами тренировок и по своей скорости могут соперничать с иными представителями подвида хищных зверей. Собственно говоря, они и есть хищники — жестокие, беспощадные, не имеющие права на ошибку и кружащие вокруг друг друга в смертельном танце, единственной наградой в котором станет их собственное выживание. И нечего коситься на стройные ряды трупов, пеняя создателям излишнюю жестокость, ведь это просто очередная иллюстрация естественного отбора, все претензии — к Дарвину.

Увы, все существующие на данный момент варианты русскоязычного названия не передают сути заложенной в него кинематографической метафоры — ни "Схватка", которой его окрестил в 1996 году ведущий переводчик студии "Лазер видео" Василий Горчаков, ни даже "Погоня", автором которого стал большой любитель "правильных переводов" Дмитрий Goblin Пучков. Оригинальное название фильма Heat (дословно с англ. — жара) тесно связано с его слоганом "A Los Angeles crime saga" и указывает не только на дословный накал страстей в отношениях убегающего вора и неотрывно преследующего его полицейского, но и на природные особенности летнего солнцестояния в самом Городе Ангелов. От этой жары одежда прилипает к телу, на улицах плавится асфальт, а в головах поджариваются мозги, напоминая поздно снятую с огня яичницу. Начинается новая партия Игры — серия виртуозно спланированных ограблений, молниеносное расследование — и вот уже героям нужно бросать все и вновь начинать бежать в противоположную от противника сторону, задыхаясь от горячего воздуха и прямо на ходу, расстегивая пуговицы прилипших к телу рубашек. А может — хватит бежать и остановиться посреди погони, приняв давно уготованную тебе судьбу? Ведь человек, который бежит по твоим неостывшим следам — не злобный враг, не сатанинское отродье, он тоже устал и не прочь передохнуть. Но время, отведенное для очередного раунда истекает, и такие партии никогда не заканчиваются дружескими рукопожатиями. Кто победит, кто проиграет — не все ли равно, если жара почти доедает твой мозг, а ноги уже отказываются двигаться в заданном направлении? Тогда кидайте монетку, и пусть ее стремительное вращение решит исход! Что там у Вас сегодня на повестке дня — хэппи-енды в стиле "зло всегда должно быть наказано"? ОК, тогда пусть добро стреляет первым. И в горячем угаре пыльной южной ночи, вторая сторона даже не осмелится возразить.

Однако, несмотря на царящую в кадре неистовую жару, сам фильм Манна умудряется сохранять в себе холодную свежесть морозного утра. Даже обращаясь к тематике личной жизни своих героев, он выдерживает ее на уровне точной оружейной балансировки и не позволяет семейным проблемам лейтенанта Винсента Ханны (Аль Пачино) скатиться до рядовых сериальных штампов из цмкла: "Тяжела полицейская жизнь", а сложным взаимоотношениям профессионального вора Нила Маккоули (Роберт Де Ниро) со своим более молодым протеже, Крисом Шихерлисом (Вэл Килмер) и случайной знакомой Иди (Эми Бреннеман) — превратиться в очередную карамельную сверхсентиментальную "бригаду"- с разрыванием на груди последней рубашки, под утробный вопль мужской части населения: "ЭЭЭххх, каких пацанов завалили!" Наоборот, в синевато-холодных ракурсов безупречной операторской работы Данте Спинотти, Манну удается удержать фильм в строгих рамках "стопроцентного мужского кино": без ненужных рассусоливаний и протягивания зрителю с экрана носового платка, что бы он как следует прорыдался. Ведь даже впадая в эмоции, его герои остаются все теми же "холодными профи", у которых самый пик потери эмоционального контроля совпадает с брошенной об стенку вазой, порывистым ударом по столу или неожиданным, но аккуратным выстрелом в упор. В отличие от других режиссеров, Манну не нужно выкручивать зрительские руки, представляя своих антигероев слегка чумазыми херувимчиками, которые "хорошие только потому, что грабят, но не убивают" (я все верно законспектировал, Бен?). Здесь нет ни хороших, ни плохих, есть только НЕпрофессионалы и профессионалы: и если первые льют кровь по собственному желанию, то вторые — лишь по необходимости, только вот и у первых, и у вторых она имеет тот же цвет, тот же запах и резкий вкус. И падая ниц, не долетев пары тысяч километров до ласковых песков Фиджи, проваливаясь в преисподнюю, ведомые пулей, выпущенной другим профессионалом, они сами не каются, не исповедаются, не выдавливают по небритым щекам крокодиловых слез. Ведь согласно правилам этой Игры, просто сегодня первой к финишу прибежала другая команда.

Длительная "кинематографическая выдержка" проекта позволила Манну идеально просчитать баланс каждой из ролей и собрать на съемочной площадке, по истине удивительный актерский состав. К несчастью, не всем его планам удалось сбыться: так, персонаж Крис Шихерлис специально разрабатывался Манном в расчете на внешние данные и артистический диапазон молодого актера Ривера Феникса, и лишь после его трагической смерти в 1993 году, эта роль нашла своего исполнителя Вэла Килмера. Других актеров привела на съемочную площадку чистая случайность: так, один из консультантов картины, уже упомянутый Эдвард Банкер познакомил Манна со своим сокамерником по федеральной тюрьме Фолсом, 51-летним бывшим уголовником Дэнни Трехо , и он настолько понравился режиссеру, что тут же попал в сценарий, причем под собственной фамилией — на правах одного из сообщников Маккоули. Однако, центральное место во всей сложной конструкции актерских имен и колоритных персонажей отведено лишь для одного великолепного дуэта. Подмигивая зрителю с экрана поодиночке, доминируя в каждой сцене и волевым усилиям перетаскивая на себя целые эпизоды, Пачино и Де Ниро идут навстречу друг другу с разных концов экрана, что бы единственный раз встретиться за одним столом в маленькой придорожной закусочной. И это самая ключевая сцена всего фильма, которая на поверку оказывается значительнее безупречно снятой перестрелки после неудачного ограбления банка или драматического финала на летном поле. Впервые за весь фильм, друг напротив друга, глаза в глаза — встречаются не просто хладнокровный вор и одержимый его поисками полицейский, а два, уставших бесконечной погони и от всей жизни в целом, одиноких человека, недавно разменявших свой первый и последний полтинник. "Я такой же, как ты, брат" — говорят собеседнику одни глаза. "Мы с тобой одной крови. И нам даже снятся одинаковые сны" — вторят им другие. Но хорошенько отдышавшись от долгой однообразной погони, мы сейчас одновременно сотрем со лба последние капельки предательского холодного пота и разом рванем вперед. И если дистанция между нами сократится до расстояния пистолетного выстрела, один из нас обязательно упадет.

В современном кинематографе, 15 лет — это суровая проверка, напоминающая помещение булатного клинка в раскаленное горнило: если сумеет выдержать и не лопнуть — значит настоящий. Не особо обласканный критиками и зрителями в год своего выхода, манновский фильм с честью выдержал это испытание, и как и 15 лет назад, по-прежнему сияет на солнце своим отточенным эфесом. Сегодня, "Схватка" — это собрание культовых цитат и целых эпизодов, которые плотояжными жуками расползлись по другим фильмам, телепередачам и интернет-цитатникам. И вместе с тем — это огромная глыба, неприступный Эверест, для многих других режиссеров, готовящихся испытать судьбу в сложном жанре "реалистического криминального кино". Отчаянно пытаясь водрузить на нем собственное знамя, новички от режиссуры зачастую забывают, что вся 171 минута, занимающие почетное 121 место в топе "250 лучших фильмов за всю историю" на престижнейшем американском киносайте IMDB — это в первую очередь плод 13 летних стараний одного очень талантливого человека, и поэтому пытаться покорить его лишь с одного наскока — так же глупо, как пытаться после первого класса средней школы сразу же сдавать экзамены в престижный университет. Вы все точно записали, Бен?

В жизни каждого человека наступает такой момент, когда перед глазами пляшут кровавые круги, а ноги начинают подгибаться, будто от резкого удара каучуковой палки. Тот самый момент, когда второе дыхание иссякло, а третье и не думает открываться, когда все жизненные соки выпиты, а измеритель физических сил окончательно уперся в нулевую отметку и не желает подниматься выше. Бежать? Куда? От кого? Зачем? И кто я такой, наконец? Остались позади преданные друзья и мимолетные связи, которые могли перерасти в настоящую привязанность, но не переросли, а подслеповатая память уже отказывается отзываться на свое подлинное имя. В такие моменты, лучше всего забыть о финише, который никогда не наступит и просто развернуться лицом к своему преследователю. В такие моменты в душе уже не остается и следа от прежнего страха — только одно спокойствие и надежда, что выпущенная им пуля догонит тебя быстрее его руки и на этом все закончится. И лишь человек, бегущий по следу знает правду, что постояв пару минут над телом, почтив памятью очередного беглеца, достойного уважения, он вновь наберет полную грудь воздуха и пустится в новую погоню, начатую в честь великой, по сей день непрекращающейся Игры . Уж таковы ее проклятые Правила.

P.S Признаюсь честно: первоначально на этом самом месте должна была появиться статья на свежий фильм Бена Аффлека "Город воров", но в итоге намерение написать рецензию на жалкое подобие манновского фильма затмило мое бесконечное уважение пред лицом его легендарного прародителя. Извини, Бен! Может, в следующий раз?